Храм прп. Сергия Радонежского

Древняя и средневековая история

Исторически Москва представляла собою конгломерат сел, стояв­ших на лесных холмах, в основном вдоль рек и ручьев. Каждое такое холмистое село, возникавшее, как правило, на месте зачастую опустевшего прежнего финно-угорского поселения (дьяковская культура — со­временница древнегреческих акрополей, отождествляемая с йирками, известными еще Геродоту), а затем, в ряде случаев, балтского (летто-литовского, в частности галиндов, или голяди, по-славянски) в результа­те миграции колонистов-вятичей, перенимавших и переиначивавших на свой лад местные названия рек (гидронимы), имело языческое капище, а неподалеку — некрополь, после принятия Христианства замененные сельским храмом и кладбищем.

Славянские колонисты-вятичи поселились в VIII в. в бассейне Оки, включая территорию нынешней Москвы, расположив свои села на лес­ных холмах, до того занятых балто-язычными племенами (с III в., по­сле ухода финно-угорского автохтонного населения, родственного мери, мордве и т. д., согласно Иордану, входившими, наряду с обитавшими тогда южнее славянами и родственными им антами, в готскую держа­ву Германариха), частично потеснив балтов, частично же ассимилиро­вав. Впрочем, некоторые холмы оставались после ухода финно-угров незаселенными и зарастали лесом, как, например, собственно Москва: Боровицкий холм, или просто Бор, юго-западная часть современного Кремля, приблизительно до ГКД (бывш. Дворец съездов). (Интересно отметить, что этот акрополь также назывался Ведьминой Горой — по капищу с идолом, которому приносились жертвы).

Вятичи сохраняли политическую независимость от Руси, управля­ясь своими князьями, вождями и старейшинами до присоединения их к Русскому государству в 982 г., оставаясь язычниками. Здешними родо­выми вождями (а после присоединения к Руси — суздальскими бояра­ми) были Кучковичи, почему и сама местность называлась Кучковым, покуда княживший тогда во Владимире Юрий Долгорукий проездом не отобрал их у родовых хозяев, убив при этом одного из них, Стефана Ивановича Кучко в ходе некоего возникшего между ними конфликта, а Кучков переименовал в Москов, или Москву, по названию реки. Долго­рукий, конфисковав существовавший как минимум со второй половины XI в., окруженный рвом и валом вятический поселок с боярской усадь­бой и деревянной церковью на месте прежнего капища на Бору, укре­пил его, учитывая пограничное положение (Можайск тогда находился уже на территории Смоленского княжества, Калуга — Черниговского, а Коломна — Муромо-Рязанского) и стратегическое расположение на пересечении дорог.

Роду Кучковичей также принадлежали по большинству и холмистые села на высоком берегу Яузы, в том числе, как мы сказали, и на месте Спасо-Андроникова монастыря. Так что и на территории Храма когда-нибудь обнаружатся артефакты тех дальних времен.

Теперь мысленно переместимся на несколько столетий вперед, во времена, непосредственно предшествующие возникновению Храма. Здесь невозможно не упомянуть о незаурядном политическом деятеле русского Средневековья — Борисе Годунове.

Борис Федорович Годунов, с 1585 г. ставший главой правительства при по­следнем царе династии Рюриковичей, Федоре Иоанновиче (1584—98), а 27 февраля 1598 г. избранный Земским собором государем, царем и великим князем всея Руси, умерший 13 апреля 1605 г. при невыясненных обстоятель­ствах, был энергичным, хотя чрезвы­чайно мнительным правителем.

При нем в жизнь Москвы вошли неслыханные новшества — например, в Кремле был сооружен водопровод, по которому вода поднималась мощными насосами из Москвы-реки по подземе­лью на Конюшенный двор. Строились и новые крепостные укрепления. В 1584—91 гг. под руководством зодчего Федора Савельева по прозви­щу Конь были возведены стены Белого города протяженностью 9 км (они опоясали район, заключенный внутри современного Бульварного кольца). Стены и 29 башен Белого города были сложены из известняка, обложены кирпичом и оштукатурены. В 1592 г. на месте современного Садового кольца была построена еще одна линия укреплений, деревянно-земляная, прозванная за быстроту постройки Скородомом. Впоследствии по его окружности будут возведены стены Земляного города.

В 1595 г. Борис Годунов распорядился устроить почтовые станции с местом отдыха для ямщиков, двором и конюшней на всех московских заставах. Вероятно, это и есть дата начала отсчета истории Ямской Ро­гожской слободы на исконном месте. Дело в том, что изначально Ямская слобода находилась ближе к центру города, в районе Храма Симеона Столпника. В 1600-е гг. Борис Годунов распорядился выстроить упомя­нутый храм, и слобода вокруг него была переименована в Семеновскую, а ямщики перебрались отсюда за Земляной вал, уступив место торгов­цам и пахарям. Соответственно, появилась необходимость в строитель­стве храма для ямщиков, занимавшихся гоньбой в Рогожь и обратно, на новом месте.

В 1697 г. (по другим сведениям — в 1642 г., что, видимо, более ве­роятно, учитывая 1620-е гг. как время строительства нашего Храма и разрастание слободы от центра к окраине) ямщики — жители обра­зовавшейся на новом месте Рогожской Ямской слободы — построили приходскую церковь. Со временем этот храм Св. Троицы с приделом Св. Николая стали называть церковью Николы, что в Ямах, или на Яме. Уничтоженная в 1956—59 гг., она располагалась на месте домов 39—43 Николоямской улицы. Таким образом, церковь дала название улице, на которой расположен наш Храм, в 1919 г., очевидно по большой скром­ности вождя мирового пролетариата переименованной в Ульяновскую; после падения коммунизма ей вернули первоначальное историческое название. Эта улица частично сохранила архитектурную застройку XVIII—XIX вв.

Однако существует и иная версия заселения слободы. Основанное в 1389 г. село Рогожа (Рогожи, о чем подробнее мы расскажем ниже) на Клязьме и одноименной речке Рогоже (где и произрастало растение рогоз — основной экспортный товар этой местности) в 1506 г. стано­вится Рогожской Ямской слободой — Старый Рогожский Ям. Это была первая станция на пути из Москвы (64 версты) во Владимир и Нижний Новгород. Некоторыми исследователями высказывается мысль, что ям­щики (или, по крайней мере, часть их) переселились оттуда в новую Рогожскую слободу, в Москву, в самое начало дороги, идущей от Яузы (соответствующей трассе современной Николоямской улицы).

Такое расположение Ямской слободы, а не нынешнее, длящееся вплоть до Рогожской Заставы (Рогожской-Сенной площади) вполне логично, поскольку Земляного вала тогда не существовало, и граница города проходила по стене Белого города (Бульварного кольца). Косвен­ным подтверждением этой версии может служить и то, что Богородск являлся одним из крепких центров подмосковного старообрядчества, и, может быть, более ранняя дата строительства Сергиевского храма в сравнении с Никольским. Последний тезис, впрочем, вызывает больше вопросов, чем дает ответов, — более древний храм в начале, конце, се­редине слободы или сразу два храма.